Мастерская смерти - Страница 90

— Я же вам говорил, что зло будет распространяться, — сказал он Шибу удовлетворенным тоном игрока, который предугадал ход противника. — Кто будет следующим?

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что злобный дух, вселившийся в кого-то из обитателей дома, никогда не нападает дважды на одного и того же человека. Он ставит свою грязную отметину на каждом поочередно, чтобы все оказались запятнанными. Вы разве не ощущаете флюидов зла, которые разливаются повсюду? А холод, вы чувствуете холод?

Шиб внимательно взглянул на священника, — похоже, тот действительно сильно замерз. Странно — на улице было прохладно, но не более того.

— Меня все утро колотит озноб, — сообщил Дюбуа. — Силы Тьмы всегда приносят с собой холод, потому что ненависть сгущается и становится твердой и колючей, подобной глыбам льда. Айсберги ненависти, которые тают и обрушивают потоки ледяной воды на парализованные жертвы... Ледяные пауки, которые медленно высасывают из вас душу, — вот кто они такие!

— О каких пауках вы говорите? — озадаченно спросил Грег, подходя к ним.

— Это метафора, — пояснил Шиб. — Что сказал врач насчет Айши?

— Все будет в порядке. Я сейчас поеду в больницу. Нет, здесь и правда— сущий гребаный бардак!

— Еще одна метафора, — поспешно сказал Шиб, обращаясь на сей раз к Дюбуа.

— Страх и смятение — вот что им нужно! — провозгласил Дюбуа. — Они хотят сбить нас с пути истинного, ввергнуть в бездну отчаяния!

— Из какого это фильма? — поинтересовался Грег.

— Что? — недоумевающе спросил Дюбуа.

— Ничего, не обращайте внимания... АГаэль, кажется, подружилась с королевой-матерью, — добавил Грег.

— Вы не слишком почтительны по отношению к вашим работодателям, молодой человек, — заметил Дюбуа.

— Ну, знаете, когда мой приятель получает пулю в голову, а мою девушку пытаются отравить в доме моих работодателей, это не добавляет почтительности. Как говорится, «Прогнило что-то в королевстве Оз..,»

—В датском, — поправил Шиб. — Ты путаешь Шекспира с «Волшебником из страны Оз».

— Какая разница! Главное— что-то и в самом деле прогнило.

— Да, здесь я с вами согласен, — со вздохом произнес Дюбуа.

— Жослен, идемте к гостям, — сказал Андрие, подходя к ним. Аннабель, прибежав следом, снова обхватила его за ногу, но он отстранил ее:— Перестань, ты уже не маленькая!

Однако Аннабель ни за что не хотела отпускать отцовскую ногу, и, глядя, как она елозит щекой рядом с ширинкой Андрие, Шиб снова вспомнил проклятую игрушку, и слова Грега об испорченности девчонки. Наконец Дюбуа решительно схватил Аннабель за плечи, оттащил от отца и как следует встряхнул.

— Спасибо, — пробормотал Андрие. — Не знаю, в чем дело... в нее словно бес вселился.

При этих словах Дюбуа бросил многозначительный взгляд на Шиба, и последовал за Андрие в столовую. Бабуля, закончив разговор с Гаэль, тоже направилась в дом. Шиб провел рукой по лбу. Он чувствовал себя усталым и растерянным.

— Ну, рассказывай. Старуха собирается тебя удочерить и сделать единственной наследницей? — спросил Грег, когда Гаэль подошла к ним.

— Она очень взволнована происходящим, и ей не с кем поговорить, — ровным тоном ответила Га-эль. — Она подозревает, что сын и невестка ее умышленно избегают.

— Их можно понять, — заметил Грег.

Они рассказали Гаэль обо всем, что произошло за последние полчаса. Потом Грег, сунув в карман злополучную электронную игрушку, сказал, что едет в госпиталь к Айше, и быстро вышел, не удосужившись попрощаться с Андрие.

— Когда Грег уходит, чувствуешь себя так, будто над тобой пронесся ураган, — заметила Гаэль.

— Да, он всегда таким был, — усмехнувшись, ответил Шиб.

— Но ты его очень любишь.

Гаэль произнесла это утвердительным тоном, но, даже если бы ее слова прозвучали как вопрос, Шиб не смог бы ответить с полной уверенностью. Он всегда старался избегать слова «любить», чувствуя, что смысл его ускользает от понимания. Он пожал плечами и спросил;

— Что будем делать?

— Даже не знаю. Каждое новое событие мешает тщательно обдумать предыдущее... Я чувствую, что окончательно запуталась, — со вздохом добавила она. — А ты?

— Думаю, он именно этого и добивается. Нагромождает события одно на другое, чтобы сбить нас с толку, заставить нервничать, пустить пыль в глаза. Словно эквилибрист, который непрерывно находится в движении и мы не успеваем отследить, как выполняются отдельные трюки.

— Скорее уж иллюзионист, — поправила Гаэль.

— Иллюзионист-канатоходец.

— Нет, канатоходцы— это мы. Балансируем между реальностью и домыслами, стараясь найти истину.

— Бог мой, как ты изысканно выражаешься! У меня такое впечатление, что в ходе нашего расследования ты становишься все умней, а я, наоборот, тупею с каждым днем.

— Это не просто твое впечатление, все так и есть, — ехидно заметила Гаэль. — Должно быть, твои мозговые клетки перенапряглись от чрезмерной нагрузки.

Шиб внезапно почувствовал прилив нежности. Он обнял Гаэль и поцеловал ее в щеку. В этот момент в холл вышла Бланш, зовя кухарку. В руке у нее была тонкая льняная салфетка розовато-оранжевого цвета. Разумеется, она их видела, но прошла мимо, не сказав ни слова, и скрылась в кухне.

— Можно подумать, ее загипнотизировали, — заметила Гаэль.

— Почему?

— Деревянная походка, застывший взгляд... Ты и сам становишься похож на лунатика, когда видишь ее, — мягко добавила она.

Шиб почувствовал, что краснеет. В это время Еланш снова вышла в холл, возвращаясь из кухни, и по пути в столовую едва заметно кивнула им. Но тут появился Андрие и любезно предложил: